Предлагаем вашему вниманию дневник одного врача из Нью-Йорка.
9 апреля
По новым случаям и госпитализациям, похоже, что пик пройден. Внутри больницы продолжается что-то страшное. Семь остановок сердца за ночь. Одна из них особенно трагична. Пациент, который прошел через все круги ада в БИТе, позавчера пожал на прощание руку доктору, медсестре. Провожаемый женой в слезах, он отправился в обычное отделение. Обычно родственников не пускают, но он работал в больнице.
Следующий день он был в порядке, хотя все еще на вентиляторе. Был план вывода его с вентилятора, реабилитации. Ночью поднялась температура, после трех часов начались аритмии, мерцание желудочков не чувствительная к электричеству и лекарствам. Этот пациент был нашим успехом. Пройдя через шок и дыхательную недостаточность, требующую немыслимых вентиляционных параметров, он восстановился достаточно для реабилитации и легкие, как минимум рентгенологически, выглядели рабочими.
Раз восемь присылали видео нью-йоркского реаниматолога, который в растрепанных чувствах объясняет, что ковид - не ОРДС, это похоже на высотную болезнь и что мы неправильно их вентилируем. Так вот, мы делаем все, чтобы не доводить до ИВЛ. Мы уже видели, что происходит с пациентами на ИВЛ и делаем все, чтобы там не оказаться.
Рентгенологически у этих пациентов типичный респираторный дистресс синдром. У некоторых из них комплаентность легких немного лучше, чем ожидаемая рентгенологически, но вентилировать их без высокого давления их невозможно. Просто высокофракциональный кислород не делает ничего, не интубировать пациентов с частотой дыхания 45 и насыщением 80-85 процентов на стопроцентном кислороде невозможно.
Не меньше раз попадался странный текст про сошедшие с ума атомы железа, которые бегают по организму, забыв, как носить кислород. Текст неграмотен местами, уровень подачи материала ужасен, явно чувствуется политическая ангажированность. Также присылали рекомендации профессора Царенко и английские рекомендации от реаниматолога. Они очень хорошие. Можно спорить по каким-то моментам, но в ситуации с практически неизученной болезнью, другого ожидать не следует. Это такое небольшой обзор часто спрашиваемого.
Проход пика не значит, что что-то закончилось. Какое-то время пациенты, которые уже в больнице продолжать болеть и ухудшаться. Смертность будет продолжать расти во всех группах. К сожалению похоже, что социальное неравенство по городу отражается и в статистике ковид. Больше 60 процентов умерших представители афро и латиноамериканского населения, которого в городе в районе 50 процентов. Вирус не расист, он не искусственного происхождения, но он с удовольствием обнажает все проблемы города, нищету, скученность, недоверие к медицинским и административным рекомендациям.
И как всегда спасибо за поддержку, за посланные СИЗ. Больница опять закупает СИЗ, но дефицит наверняка какое-то время сохранится, так что все, что прислали - бесценно.
10 апреля
Я стал настоящим доктором в 2012. За неделю до этого я был всего лишь феллоу третьего года, но в ночь на первое июля докторная фея положила мне под подушку сертификат независимого специалиста. Я уже знал, где буду работать. Сразу после монреальского джазового фестиваля я начал. Какое-то время мне потребовалось, чтобы понять, что я должен делать без направляющий длани ментора, и научиться блокировать безостановочные словоизлияния моего старшего партнера Марка.
Марк совершенно чудесный человек и сердце у него в нужном месте, но, если вступить с ним в беседу, закончить ее невозможно. А домой уходить все-таки иногда хотелось. Но я освоил эту нехитрую науку, а вскоре даже научился заканчивать работу до десяти вечера. Тут и пришло письмо от главврача с уважением требующего заполнить мою анкету на сайте больницы и университета.
Я тогда был очень начитан. Я готовился к экзаменам по специальности, читал статьи, обзоры, учебники. Мне нравилось почти все, и, как Витька Корнеев в бытность свою младшим препаратором, я верил всему. Я ответил на обычные демографические вопросы, вопросы про образование, стажировки и научные работы коих было немного. Следующая страница называлась «Интересы». Хоккея там не было, но многие классные вещи все-таки нашлись. Длинный список таких знакомых легочных заболеваний и критических состояний. Я начал с удовольствием отмечать. Идиопатический легочный фиброз? Ну конечно интересно. ХОБЛ? Ну надоело слегка, но все равно да. Интерстициальные пневмонии, бронхоэктазы, муковисцидоз. Я знал что-то интересное про все эти болячки. Как можно было их не отметить. Критические состояния - экстаз. ОРДС, другие виды дыхательной недостаточности, сепсис, экстренные неврологические состояния. Я так люблю вас всех. Закончив с трудом с этой страницей, я нажал кнопку подписать. Тут же позвонил и договорился, что меня сфотографируют для моей странички.
Через неделю я с трепетом открыл страничку со своей взъерошенной после летней велогонки на работу фотографии. Оттуда я узнал, что считаюсь экспертом в том очень длинном списке болезней и состояний, которые я с удовольствием отмечал. В разделе опубликованных статей радостно красовался список из двух моих публикаций и нескольких презентаций на конференциях. Наверное можно было что-то поменять, но я тогда уже начал утопать в бумагах и так и остался навсегда экспертом всего. Потом я встречал этих узких специалистов. Они демонстрировали был потрясающий запредельный уровень знания и погружения в свою область. Я всегда надеялся, что они не проверяли мою страничку на сайте.
К чему я это рассказываю? Сейчас случилась абсолютно беспрецедентная ситуация. Мы столкнулись с болезнью, о которой не знаем ничего. Какое-то количество информации было накоплено после столкновений с предыдущими САРС, но для врача-клинициста неожиданно мир резко изменился. Большинство того, с чем мы имели дело было описано с ног до головы многочисленными экспертами. Есть протоколы и алгоритмы, в которых почти нет белых пятен. Известно, что делать, когда болезнь идет по накатанной колее и что делать, когда она начинает чудить и ведет себя необычно. Почти на каждом этапе есть массив данных, проверенных исследованиями.
В ситуации с коронавирусом нет экспертов. Мы все учимся. Мы используем то, что видели раньше при других состояниях и пытаемся приложить на новую реальность. Научные данные, которыми мы оперируем, появляются в невероятной спешке и прямо скажем, не являются эталоном научного поиска. Для врачей интенсивной терапии ситуация немного лучше, так как мы в основном так и жили.
Наши пациенты плохо поддаются рандомизации и исследования разных аспектов критических состояний часто противоречат друг другу и редко воспроизводимы. Сейчас постоянно появляются гипотезы, одни интересные, другие отдающие легким безумием. Ничего из этого не является истиной. К сожалению, на тестирование гипотез, как минимум в США на пике эпидемии времени не будет. Очень много информации появится в течение нескольких месяцев. Я страшно надеюсь, что они будут представлять огромный исторический интерес, так как страшно не хочется провести следующие годы в мире медицине, посвященной борьбе с одной заразой.
Это фактически признание. Любое мое мнение всего лишь мнение. Вполне возможно ошибочное и вероятно совсем не проверенное научными исследованиями. На местах все по прежнему. У нас есть основания считать, что пик госпитализаций пройден. Надеюсь в других больницах города так же.