Потомки севастопольского городского головы начала прошлого века, Алексея Максимова, приехали в родовое поместье и оценили реставрацию старинной усадьбы. Вера, Надежда, Любовь – где на Максимовой даче растёт вековое фамильное дерево, названное именами детей знаменитого мецената, показали его внучки. Семейные истории и секреты узнала съёмочная группа НТС.
Узкая тропинка ведёт вверх от центрального пруда к итальянской шелковице. За век из маленького стебля, посаженного владельцем усадьбы, выросло пышное дерево. Долгое время оно так и росло единым стволом, а затем разделилось на три ветви. Каждую назвали именами дочерей Алексея Максимова.
– Вот она, какая, мамина веточка. Мама сказала: Боже, какая же я изрезанная, но живая была. А сейчас вот, видишь – Надежда идёт. Любушка вон она, два отростка – значит, наверное, деточки есть.
– Надежда моя прабабушка, Люба – моя мама.
В истории династии Алексея Максимова – потери, войны и лишения. Семья преодолела всё. А золотой век для обитателей дворянского гнезда на окраине Севастополя пришёлся на вторую половину XIX-го столетия. Это был расцвет не только для парка-усадьбы, раскинувшегося на 114 гектарах, но и для всего Севастополя. После Первой обороны восстанавливался город, строилась Максимова дача. Сто лет спустя потомки Алексея Максимова видят свою миссию в том, чтобы воссоздать фамильную усадьбу.
ЕКАТЕРИНА МОРОЗОВА, праправнучка Алексея Максимова: «Если будет у города такая возможность – вернуть в прежние объёмы территорию сейчас сокового, а бывшего винного завода, и здесь ещё располагается на территории самого дома Максимова и его семьи воинская часть. Мы очень надеемся, что эта территория будет возвращена в пределы парка».
У Алексея Максимова было 15 детей. Корни семейного древа дали ростки по всей планете – потомки знаменитого мецената живут в Канаде, Франции и на Балканах, рассказывают внучки севастопольского городского головы, потомственные дворянки. Следуй зову сердца, а путь подскажет любовь – это о нём, его детях и внуках, которые помнят семейные истории. Вера – мама Натальи – вышла замуж за капитана III ранга Фёдора Лукьяновича Гришина – вопреки воле родителей сбежала из отчего дома под венец.
«Дом Кундышева – вот всё время, где, говорят, дом Максимова. Нет, это дом Кундышева. Как раз, где сейчас поворот на площадь Суворова. Дом, где суд (его сейчас достроили) третий этаж, вот в этом доме – потому что мне мама показывала, из какого окна она прыгала замуж, к отцу в сети».
Вера Алексеевна пережила ссылку и невзгоды, сохранила семейные фотографии и передала дочери. Изображений усадьбы тех времён сохранилось не много. На фото Максимова дача, какой она была более века назад – над центральным прудом располагался мост, весь парк утопал в розах. Редкие сорта привозили из Италии, Испании и Болгарии. За саженцами к владельцу усадьбы обращались из Императорского Никитского ботанического сада.
«Многие саженцы ботанический сад брал у дедушки».
Одной из первых в парке появилась пара гималайских кедров – их привёз сам Алексей Максимов ещё в XIX веке, возвращаясь из представительской поездки за рубеж. Одно дерево погибло во время Великой Отечественной, второе – стоит до сих пор. Пять ореховых саженцев привезли из Греции. За сто лет они вытянулись. Время сохранило лишь три. Плоды, которые дают эти деревья, не нужно колоть – их легко очистить от скорлупы, просто сжав ладонью.
«Вот здесь мы прошли – черёмуха. Где она? Вот».
«Она как дикая вишня – но это черёмуха. Остатки, корни у неё. Она старая».
Сверху на террасах – фисташки. Там же когда-то цвели ирисы. В парке собирали урожай кизила, здесь росла сирень шести сортов, привезённая из Персии и Прибалтики, и клематисы. Большинство вековых деревьев, хоть и кажутся сухими, – живые. Сегодня парк нуждается в заботливых руках профессионального арбориста – специалист сможет вылечить, правильно сформировать крону и омолодить старинные деревья. Современные дендрологические исследования показали – на Максимовой даче около 34 тысяч деревьев.
«В подарок привозили ему саженцы. Он всегда просил: ничего не везите, привезите саженцы. Поэтому вот фисташковая роща – здесь саженцы из разных стран: Италия, Греция, Крым».
Самосевы-маргаритки, хоть и кажутся эндемиками, тоже привезены из Италии – когда-то они устилали целые поляны. Кстати, цветение на Максимовой даче длилось весь тёплый сезон. Рассказывают, что и в феврале здесь распускались медоносы – пчёлам отдыхать было некогда. На территории парка располагался аутентичный пчельник особой инженерной конструкции – он сохранился до сих пор. Мёда было так много, что его раздавали рабочим, отдавали в храмы, богадельни и тюрьмы. Вся усадьба была устроена как автономная система, рассказывают потомки Максимова. Сто лет спустя они предлагают создать на этом месте музей семейной истории.
НАТАЛЬЯ АСТАНЬКОВИЧ-МАКСИМОВА, внучка Алексея Максимова: «История Крыма, история – что можно здесь высадить, что можно из простой земли сделать вот такой оазис. Его приравнивали к французским, болгарским паркам, он был с Алупкинским, Массандровским – я сама лично читала документ, он входил в этот состав».
Городские легенды сохранили об Алексее Максимове много противоречивых сведений. Потомки уверены: главное – это был успешный предприниматель, щедрый меценат, семьянин, талантливый руководитель, которого любил весь город. К слову, всё своё губернаторское жалованье – 5400 рублей (немалые деньги, учитывая, что хлеб стоил три копейки, а автомобиль – две тысячи рублей) Алексей Максимов передавал на нужды города.
«Вся жизнь его направлена на созидание, помощь людям, создание, комфортное пребывание севастопольцев в своём любимом городе».
Проектировал Максимову дачу архитектор Валентин Фельдман. Он был другом и земляком владельца усадьбы – тот доверял ему, как близкому родственнику и не препятствовал фантазии инженера. Это – одна из возможных причин, почему в архивах Москвы и Санкт-Петербурга до сих пор не найден первоначальный проект усадьбы. Велика вероятность, что строилась она спонтанно, без чертежей, предполагают внучки Алексея Максимова.
ЕКАТЕРИНА КОЛОМИЕЦ, корреспондент: «Когда-то Максимову дачу называли «маленькой Францией». Такое прозвище эта местность получила за свою красоту. Спасать жемчужину парковой архитектуры предстоит севастопольцам, а проектировщикам – нарисовать парку светлое будущее по образцу светлого прошлого.
Екатерина Коломиец, Дмитрий Фомин, Севинформбюро»
