Пресс-секретарь фонда "Правовая инициатива" Ксения Бабич сообщила, что адвокаты фонда на данный момент готовят крупный официальный запрос в Генеральную прокуратуру РФ для проверки законности таких действий.
Согласно данным, предоставленным фондом, услугу клиторэктомии, или "женского обрезания", по запросу предоставляют около 10 столичных клиник. Такой резонанс произошел после недавних публикаций в СМИ о том, что в одной из московских клиник оказываются услуги по данной процедуре. На сайте клиники среди описания самой процедуры присутствовали комментарии о том, что "операция проводится без медицинских показаний, по религиозным убеждениям, ООН классифицирует ее как варварскую и калечащую".
Первая публикация появилась на сайте издания "Медуза". Согласно предоставленной там информации, редакция узнала о том, что в московской клинике проводят операции такого рода от анонимного источника, который прислал им письмо и приложил к нему скриншоты сайта с описаниями операции. На следующий же день в описании процедуры на сайте "Бест Клиник" был изменен текст (оригиналы сохранились в редакции первоисточника).
Оттуда убрали фразу "обрезание клитора проводится девочкам до начала периода полового созревания, обычно в возрасте от 5 до 12 лет" и изменили описание подготовки операции. Слова "ребенок" и "девочка" (например, во фразе "девочка не чувствует нижнюю половину тела, но находится в сознании, может разговаривать") везде заменили на слово "пациентка". "Медицинских показаний для этой операции нет, вмешательство проводится по религиозным или ритуальным мотивам", — сообщал сайт центра и добавлял, что, поскольку операция является "калечащей", делать ее "необходимо не в домашних условиях, а в медицинской клинике".
"Медуза" так же пишет, что на сайте центра предлагалось три вида клиторэктомии: удаление капюшона клитора, удаление клитора вместе с капюшоном и малыми половыми губами и инфибуляция. Инфибуляция, целью которой является создать препятствия для полового акта (такая практика особенно распространена в некоторых африканских странах), — описывалась так: "Иссекается клитор с капюшоном, малые половые губы, а большие сшиваются, остается только возможность для мочеиспускания и менструации". После "обрезания" женщины теряют чувствительность; операция часто приводит к депрессии или посттравматическому расстройству. Возникают и осложнения: инфекции, незаживающие раны, проблемы с мочеиспусканием. 22 ноября в чате на сайте "Бест Клиник" "Медузе" подтвердили, что проводят "женское обрезание". По словам консультанта Юлии (фамилия неизвестна), клиторэктомия вместе с анестезией и анализами обойдется пациенту в 70 тысяч рублей. Помимо этого, администратор сообщила о действующей акции на консультацию - 1760 рублей вместо 2190. После посещения корреспондентом "Медузы" клиники и беседы с замгендиректора Любовью Аксеновой страница с описанием процедуры исчезла. Согласно словам Аксеновой, "спрос породил предложение".
ВОЗ, ООН и различные правозащитные организации относят эту операцию к "калечащим и варварским". Согласно данным ООН, в мире живут более 200 миллионов женщин, которых подвергли хирургическому вмешательству. Помимо африканских стран, такая процедура встречается в западных странах, (например, в 2017 году в Детройте (США) задержали врача, которая 12 лет занималась подобными операциями).
Фонд "Правовая инициатива" уже не в первый раз готовит обращение в Генпрокуратуру РФ касательно этой ситуации. Ранее, в 2016 и 2018 году фонд публиковал отчеты о практике калечащих операций в некоторых регионах России. Первый отчет, "Производство калечащих операций на половых органах у девочек в Республике Дагестан", вызвал широкий общественный резонанс. После его публикации Минздрав России назвал женское обрезание "калечащей практикой". В докладе 2016 года приводились свидетельства 25 женщин, которые подверглись этой операции в юном возрасте. Каждая отмечала, что было невероятно больно и никто из них не понимал, зачем это с ними делают. Эксперты, которые беседовали с жителями тех же сел, где жили девушки, пришли к выводу, что операция является "обязательным ритуалом, через который должна пройти каждая девочка". Кроме того, в докладе приводились интервью с имамами, которые называют "обрезание" обязательной процедурой, потому что только после операции девочка "станет мусульманкой, сможет молиться, станет смиреннее и умереннее".
Поседел публикации доклада, российский муфтий Северного Кавказа Исмаил Бердиев прокомментировал его следующим образом: "Надо всех женщин обрезать, чтобы разврата не было на Земле, чтобы сексуальность уменьшилась". Однако позже муфтий заявил, что он "просто пошутил".
В 2016 году от депутата Госдумы прошлого созыва Марии Максаковой поступило предложение о внесении законопроекта, который предлагал уголовное наказание сроком до десяти лет за женское обрезание, однако с того момента к документу в Государственной думе так и не возвращались. На данный момент, в России формально отсутствует запрет на проведение таких процедур.
В Совете по правам человека проведение такого рода операций в московских клиниках резко осудили. "Подобная информация ввергла меня в шок. Я понимаю, что предложение возникло из-за спроса, но как могло прийти в голову оказывать такую услугу? Просто оторопь берет", - сказала "Интерфаксу" председатель постоянной комиссии по социальным правам СПЧ Ирина Киркора. "Проведение такой операции, основанной на религиозных соображениях, не может быть основано на коммерческих интересах клиники, поскольку это ужасная, калечащая процедура, которая лишает девушку огромного количества эмоций и переживаний, связанных с интимной жизнью". Помимо этого, член СПЧ так же отметила, что утверждение клиники о том, что такие операции необходимо проводить в медучреждениях для снижения вреда здоровью, является совершенно неадекватным аргументом, так как оказание услуг в клинике не снижает вред, а увеличивает доступность операций, от которых нужно избавляться.
Сегодня ранее уполномоченный по правам человека РФ Татьяна Москалькова заявила РИА Новости, что ранее не слышала о существовании таких операций в клиниках в Москве. "Таких обращений ко мне не поступало. Ни от пострадавших потенциальных или действительно пострадавших, ни от журналистов или правоохранителей, которые бы знали о наличии такой проблемы", — ответила Москалькова на вопрос корреспондента.
