Освобождённый Севастополь лежал в развалинах и напоминал поле только что умолкнувшей битвы. Оценив масштабы разрушений, специалисты предлагали оставить завалы нетронутыми и выстроить город на новом месте. Однако, решением Совета Министров СССР, Севастополь был включён в список 10 городов страны, подлежащих первоочередному восстановлению. Так началось всенародное строительство. Тысячи тружеников мобилизовали из разных уголков страны. Им предстояло освободить город-герой от руин.
АНЖЕЛИКА ФЕСЕНКО, учёный секретарь Севастопольской Центральной городской библиотеки им. Л. Н. Толстого: «Севастополь быстро оживал. Так, после освобождения города, в нём проживало три тысячи человек. А уже 19 мая 1944 было зарегистрировано 11 тысяч человек. Восстанавливать Севастополь приезжали не только жители города, но и молодёжь со всего Советского Союза. Так, в 1947 году на восстановление города приезжает молодая, 17-ти летняя девушка Надежда Петровна Кадобнова».
«Надежда Петровна Кадобнова – ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда. Окончила семь классов и началась Великая Отечественная война. Была эвакуирована из Курска в Сталинградскую область. Там работала в поле и на скотном дворе. В 1947 году приехала восстанавливать Севастополь. Работала на растворном узле, после – в бригаде грузчиков. Общий трудовой стаж – 42 года».
НАДЕЖДА КАДОБНОВА, ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда: «В Севастополь наш товарняк прибыл в конце 1946 года, по призыву Сталина: восстановить базу Черноморского флота в два года. В основном, это были дети из детских домов. Ну уже они были не дети, они подросли немного. Они проработали во время войны на заводах и в колхозах. Это была молодёжь примерно от 17 до 20 лет. По прибытии, когда мы только въехали в Севастополь, то увидели страшную разруху. Это был валявшийся поезд, обломки металлов и что нас поразило – это огромные глыбы камней. Как оказалось, нам потом рассказали, что это был взорван госпиталь в Инкермане. Мы видели, что люди жили в скалах, прикрытые ветошью и какими-то дощечками. Потом нас распределили в военные строительные организации, где мы не осваивая своих строительных специальностей – штукатуры, маляра, грузчики – мы приступили к работе. Работа была без единого механизма. Только лопата и свои силы».
«В газетах того времени читаем: «Приехали по договору на один год. Работали грузчиками. Разбирали завалы. Не было никакой механизации, лишь кирка и лопата, тачка и собственные руки. Хлеба 800 граммов в сутки. Одежда – фуфайка, на ногах – кирзовые сапоги. Трудились более десяти часов в сутки. Жили по 15 человек в одной крохотной комнатке. Очень тяжело было, многие уехали. Для меня же Севастополь стал любовью всей жизни. Всем молодым строителям были вручены личные карточки участника восстановления Севастополя. Надежда Петровна влюбилась в Севастополь и осталась в нём на всю жизнь».
НАДЕЖДА КАДОБНОВА, ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда: «Мы восстанавливали военные объекты. Давали даже подписку о неразглашении. Потому что, как говорится, это было секретным. Жизнь была очень тяжёлая, но мы же молодые были, хотелось и на танцы пойти. А одеть-то нечего было. Многие прибыли из оккупированных территорий, где тоже много пережили люди и не имели лишней одежды. Даже элементарной, чтобы потеплее одеться, не говоря о том, чтобы пойти уже на танцы. Мы так договаривались: кто по очереди идёт на танцы сегодня. Значит, юбка – моя, кофточка – Валина, обувь – ещё чья-то. Тогда были такие «пяточки». Танцевали мы под аккордеон. А с обувью было плохо. Наверху, где Мартынова бухта, сейчас там 24-й завод, там была барахолка. Там мы покупали тапочки. Раньше же капрона не было. Они, видно, были сшиты из какого-то брезента и выкрашены непонятной смесью, чёрной. Шли мы в этих тапочках, а оттуда босиком. Ну, всё равно мы ходили, радовались каждому восстановленному объекту. И ещё участвовали (в субботу ведь тоже работали) в воскресниках участвовали. Мы сажали деревья. Благоустраивали, как только могли, город, помимо своей основной работы».
Севастополь – город-герой, город-труженик. Дело не только в уникальной истории, а в людях, живущих здесь.
«Севастополь стал второй Родиной. Мы, как говорится, куряне, народ активный, очень много вложил в восстановление Севастополя. Даже в разговоре, вот сейчас, севастопольцы говорят: мы в пятом поколении, в четвёртом, в шестом, а когда разговоришься, оказывается их предки, то из Курска, из Курской губернии, Рязанской. Все мы фактически были россияне!»
