Рядовой Победы. В День защитника Отечества мы вспоминаем тех, кто не жалел здоровья, а часто и жизни, сражаясь за свою Родину. В следующем сюжете речь пойдёт о Степане Дмитриевиче Зайцеве. Человеке, который не получил ни высоких званий, ни наград, однако прошёл всю Великую Отечественную войну, защищая родной Севастополь.
ТАТЬЯНА УМАНСКАЯ, начальник экскурсионно-просветительского отдела Мемориального комплекса «35-я береговая батарея»: «Судьба человека. Человека, прошедшего войну. Человека, который начал эту войну рядовым, рядовым её и закончил. Если мы возьмём документы, а мы привыкли доверять документам, мы не найдём о нём ни одной официальной строчки. Только память: память родных, память, которая хранит и дарит нам этого человека».
Эту память для нас сохранил Александр Степанович Зайцев – сын защитника Севастополя, которой так же, как и его отец, отстаивал честь родной страны, но уже в других, интернациональных, войнах. Все они коренные севастопольцы: ещё прадед Александра Степановича во время Крымской войны служил боцманом на одном из фрегатов, затопленных на входе в бухту. Боцманом до войны был и Степан Дмитриевич Зайцев. Когда фашисты атаковали Севастополь, ему было 32 года.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «Когда началась война, отец, как бывший пулемётчик во время срочной службы до войны, влился в пулемётную роту. Их рота направлена была на Приморский бульвар прикрывать рейд Севастопольский, потому что это было самое уязвимое место, чтобы больше не повторилась бомбардировка или минирование рейда, батарея эта прикрывала от самолётов».
Затем пулемётная рота влилась в состав 25-й Чапаевской дивизии, которая защищала Инкерман и Мекензиевы горы.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «Отец такие вещи рассказывал… Зима севастопольская. Эти окопы заполнены водой вперемешку со снегом, и они по пояс в этой жиже снежно-дождевой. Если чуть-чуть высунешься оттуда – тут же тебя снимут».
После пулемётчики прикрывали Камышовую бухту от немецкой авиации, а затем, летом 1942 года Степан Дмитриевич оказался в рядах последних защитников 35-й береговой батареи. Когда командование ушло, а батарея была взорвана, он, как и десятки тысяч советских солдат, попал в плен.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «Когда уже немцы подошли, отец рассказывал, что не было ни гранат, ни патронов, - ничего. Потом даже в вину поставили, почему, мол, не застрелились. Стреляться, говорит, нечем было».
Колонна военнопленных двигалась в сторону Бахчисарая. Вдоль дороги, по которой шли красноармейцы, стояли те, ради кого бойцы Советской армии проливали кровь – их матери, жёны и дети. Каждый вглядывался в измождённые лица пленных, надеясь увидеть сына, отца или мужа.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «Мама ждала, и тут я закапризничал. Она только зашла во двор, и в это время папа мимо проходил. Подумал, что конвоиры немного отвлеклись, кинулся в калитку, заскочил, гимнастёрку снимает, говорит: «Что-нибудь дай гражданское». А тут уже конвоиры за ним следом, давай его избивать, потом поставили к стенке и прямо во дворе хотели расстреливать. А мама как была со мной на руках, так и встала, закрыла его: «Расстреливайте всех тогда».
Степана Зайцева затолкали в колонну. Под Бахчисараем пленных кормили отрубями, разведёнными сырой водой из озера, но идущий рядом санинструктор сказал: «Не ешь это, Степан». Те, кому доброго совета было дать некому, не дожили до утра. В Симферополе из плена удалось уйти. Дом Зайцевых в Севастополе был занят немецким офицером, поэтому супруга Степана с тремя детьми ушла пешком к сестре под Бахчисарай. Туда же пришёл её муж, но вскоре снова отправился на защиту Родины – на этот раз в партизанский отряд.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «Собрали на площади всех жителей, и немец вызвал старосту, а староста был татарин. Все знали, что мы из Севастополя, что отец пленный, в партизанах. Все про всех знали. И немец спрашивает у этого старосты: «Кто здесь есть из семьей партизан?» Староста говорит: «В нашем селе таких нет».
Когда в 1944 году Красная Армия вошла в Крым, Степан Дмитриевич пошёл служить в Анапскую дивизию, с которой освобождал от фашиста родной Севастополь. Затем по болезни его комиссовали, и он стал такелажником на Щитовой в Стрелецкой бухте.
АЛЕКСАНДР ЗАЙЦЕВ, сын Степана Зайцева: «В 60-х годах отец все-таки хотел добиться справедливости, что он воевал, что до последнего патрона оборонял Севастополь. Он пошел в военкомат: «Я же оборонял Севастополь, я же в партизанах воевал». «А ты, - говорят, - в плену был. Скажи спасибо, что тебя не отправили на Колыму».
В 1969 году Степан Дмитриевич вышел на пенсию, но почти сразу же заболел – сказались зимы в лесах и окопах. В том же году защитника Севастополя не стало. За свою отвагу он не получил ни званий, ни медалей, но спустя несколько десятилетий севастопольцы помнят имя человека – одного из тысяч, одного из тех, кому они благодарны за мирное небо над головой.
ТАТЬЯНА УМАНСКАЯ, начальник экскурсионно-просветительского отдела Мемориального комплекса «35-я береговая батарея»: «Судьба человека, который прошёл эту войну с 22 июня 1941 года по 1944 год – год освобождения Севастополя, человека, которого уже нет… Эта судьба нас очень задела и в нашей базе данных появилось имя – Зайцев Степан Дмитриевич, коренной севастополец, чья жизнь – это образец того, как может человек жить незаметно, но жить гордо».
Екатерина Костенникова, Ксения Багинская, Дмитрий Фомин, «Севинформбюро»
