Как это часто бывает, со временем дореволюционные усадьбы приходят в упадок или вообще разрушаются, оставляя после себя лишь фундамент. Такая судьба ждала и летний дом Кесслеров-Ферсмана в селе Ферсманово Симферопольского района Крыма. Но к счастью для него, в 2010 году на аукционе его выкупил предприниматель из Москвы Илья Голенко.
Сделка была возможна при одном условии: здание нужно отреставрировать и открыть там музейную комнату. Собственно, всё выполнено. О работе над возрождением усадьбы 19 века поделились с изданием ForPost её новые владельцы.
Летний дом и метеостанция
Эдуард Кесслер – боевой генерал, посланник России в Турции – в 80-х годах 19 века строит для своей семьи летнюю дачу. Проект для него разработал архитектор Оскар Клаузен. Стиль выбрали готический с характерными башенками времён Средневековья. Но к зданию добавили и восточные элементы, подчёркивая историю этой местности — деревни Тотай-Кой Симферопольского уезда, находящейся вблизи возможной резиденции наместника крымского хана калги-султана.
В 1891 году сын генерала – Александр – организовал здесь одну из первых метеорологический станций (Кучук-Тотайкойскую). Вокруг усадьбы он установил метеорологические и климатические приборы. В 1918 году Александр Кесслер передал метеостанцию в дар Таврическому Национальному университету, где сам и преподавал. Метеорологические исследования проводились здесь еще в 80-е годы 20 века.
Так, а почему в названии усадьбы две фамилии? Младшая дочь Эдуарда Кесслера вышла замуж за полковника Евгения Александровича фон Ферсмана. Их дети часто бывали здесь летом. Один из них – Александр Ферсман – именно здесь заинтересовался «камушками», а потом и минералогией, став впоследствии учёным мирового уровня. Академик РАН, известный советский минеролог и геохимик Ферсман называл эту усадьбу своим «первым университетом».
В советское время в здании располагался Крымский татарский педагогический техникум, затем здесь были организованы немецкие казармы, а в 1957 году – это была школа-интернат. Усадьбу использовали как служебное жильё для сотрудников интерната. В украинское время жители дома расселились, и дореволюционная усадьба стала ветшать.
Новые владельцы
В 2004 году усадьбу Кесслеров-Ферсмана посетили уже нынешние владельцы. Илья и Елена Голенко рассказывают, что выглядела она практически разрушенной.
«Здание было разрушено. Часть дверей и окон были заложены кирпичом и заколочены. Но нас захватило место, бывшее величие замка и жалость к его тогдашнему состоянию», — вспоминает Илья.
Пара следила со судьбой летнего дома в социальных сетях и в СМИ. Несколько вырезок из прессы:
«Состояние сооружения аварийное и, кажется, никому оно не нужно…»
«Увы, сегодня дом почти полностью разрушен: в стенах трещины, обвалились балконы, из десятка фигурных башенок уцелела лишь одна…»
К 2010 году Контрольно-ревизионное управление Крыма заявило, что здание «восстановлению не подлежит». В сентябре того же года Министерство имущества Автономной Республики Крым выставило на торги уже руины дома Кесслеров-Ферсмана. В аукционе приняли участие семья Голенко. И за 250 тысяч гривен (по курсу того времени это чуть меньше 1 миллиона рублей) выкупили дом с условием вложить в реставрацию не менее 1 млн 600 тысяч гривен в течение полутора лет.
«В октябре 2010 года мы приступили к реставрации. Было видно, что замок стоит из последних сил», — рассказывает Елена.
Что было?
Условия для решения этой «задачки» были не самыми радужными: отсутствие кровли, внутренние стены частично разрушены, окон, дверей и лестниц нет, готические башни в аварийном состоянии. И при этом декор усадьбы практически утерян.
«Архитектурный облик основного здания утрачен на 80%. Требуется проведение первоочередных противоаварийных мероприятий», — сказал специалист после обследования.
Любого другого это могло бы остановить, но не героев этого материала.
Реставрировали по фотографиям
Чертежей первоначального проекта Оскара Клаузена в архивах не оказалось. В восстановлении пришлось ориентироваться на немногочисленные дошедшие до наших дней фотографии.
«Все сохранившиеся элементы декора здания были измерены, и по ним сделаны чертежи. Все упавшие камни и детали вернулись на свои места. Именно поэтому в нашем случае используется термин «научная реставрация», — рассказывает Илья.
Сотрудники НТПО «Крым» разработали проект по проведению первоочередных противоаварийных работ и проведение реставрации. Они же контролировали работы, уточняют владельцы усадьбы.
За полтора года они разобрали аварийные части кровли, демонтировали перекрытие, аварийные башни, верхнюю часть стен. После чего было начато восстановление. Первым делом стены и перекрытия были усилены швеллерами и сейсмостойкими конструкциями, так называемыми поясами защиты. Сделали бетонное основание для кровли и смонтировали стропила, восстановили чашу фонтана и утраченное в 1930-е годы вход-крыльцо на северо-западном фасаде.
«Затем проводились работы по усилению башни северной стены, стен чердачного помещения и установка 12 башенок по периметру здания», — добавляет Илья.
А под грудой мусора они обнаружили интересную находку – подлинную металлическую лестницу.
«Её удалось отреставрировать и вернуть на прежнее место, в верхнюю башню», — вспоминает Елена.
Что сейчас?
На первом этаже Елена и Илья создали общественное пространство. Это кабинет-библиотека, зал и терраса. Не забыли и о первых владельцах. Здесь есть экспозиция, посвящённая их жизни, а также профессиональному пути академика Александра Ферсмана.
В подарок выставке бывший руководитель музея Лозовской школы-интерната Маина Ткаченко передала несколько альбомов с фотографиями и коллекцию минералов, присланных ещё в 1970-е годы из Ильменского заповедника на Южном Урале.
После завершённой работы над усадьбой Кесслеров-Ферсмана пара москвичей приступила к борьбе за другой проект Клаузена — усадьбы графини Монжене на противоположном берегу Салгира в селе Пионерское. Но мецената, готового помочь в этом деле, пока не находится.
История с этой усадьбой – редкий случай для Крыма. К сожалению, не так много людей готовы потрать время и деньги на восстановление исторических объектов, которых на полуострове достаточно много.
